Александр Лукашенко заявил, что власти не собираются вливать в экономику деньги, потому что это приведет к росту инфляции и сейчас нет необходимости в финансовом вмешательстве. Насколько это заявление соответствует той политике, которую ведет правительство и может ли политик передумать, чтобы стимулировать рост экономики? На эти и другие вопросы «Зеркалу» ответил академический директор BEROC, доктор экономических наук Лев Львовский.
«Включить печатный станок» означает массовую эмиссию денег государством. То есть не только буквально печать купюр, но и чрезмерное финансирование экономики, например, за счет кредитов или государственной поддержки. Если новые деньги не подкреплены ростом экономики, это вызывает инфляцию, обесценивание национальной валюты, дефицит товаров и снижение доверия к экономике.
«Назначение Головченко говорит о том, что политику Нацбанка меняют»
27 марта во время собрания по кадровым перестановкам Александр Лукашенко заявил, что власти не планируют включать «печатный станок», сравнив это с самоубийством. По его словам, такая мера мгновенно вызовет инфляцию, а ситуация в стране не требует экстренных финансовых вмешательств. Он подчеркнул, что Беларусь научилась держать экономический баланс, и обвинил кого-то неназванного в том, что они хотят «взбудоражить население, что вот завтра пойдет инфляция, мы тут начнем обесценивать нашу национальную валюту».
Экономист Лев Львовский отмечает, что сам факт смены руководителя Нацбанка на функционера Романа Головченко, не имеющего специализированного опыта, который требуется для такой должности, указывает на вероятность смены приоритетов регулятора.
— С одной стороны, то, что сам Лукашенко говорит, что понимает, что печатание денег приводит к инфляции, — это хорошо. С другой стороны, политика непечатания денег у нас ассоциируется именно с Каллауром (экс-главой регулятора Павлом Каллауром. — Прим. ред.). И если никто не собирается ничего «печатать», то в Нацбанке, Минэкономики есть много профессиональных кадров, зампредов, которых можно было поставить на его место. Из этого не было бы никакой новости, никто бы это не обсуждал, — объясняет свою позицию экономист. — Назначение [Головченко] говорит о том, что нынешнюю политику меняют.
В то же время, продолжает аналитик, Александр Лукашенко изменил риторику только после своей инаугурации, которая прошла 25 марта. А до этого он, как и правительство в целом, продвигали идею стимулирования роста экономики в том числе за счет вливания денег в разные отрасли.
Например, в прошлом году Лукашенко подписал указ по планам по экономике на 2025-й, где прописано, что ВВП вырастет на 4,1%. А достигать этого собирались существенным наращиванием инвестиций. Однако для того, чтобы это получить, кроме прочего, следует делать кредиты более доступными для бизнеса и стимулировать компании обращаться за деньгами в банках. Так и делают. Буквально 28 марта Роман Головченко заявил, что с начала года объем кредитов, выданных предприятиям Банком развития, «Беларусбанком» и «Белагропромбанком», вырос на 28% — до 1,5 млрд рублей.
— Тот Александр Лукашенко, который был до инаугурации, постоянно говорил, что нам нужны новые заводы и инвестиции, как государственные, так и российские. Притом что у нас и так полная занятость и сверхнизкая безработица (то есть работать на новых предприятиях может оказаться некому. — Прим. ред.). Другой Лукашенко, которого подвезли после инаугурации, буквально говорит, что за цифрами гнаться не надо, следует проводить стабильную макроэкономическую политику, уже достигнуто многое и можно вернуться в стагнацию. Какому из них верить — сложно сказать, — рассуждает Лев Львовский.
Включать станок или нет — Лукашенко всегда может передумать
Слова Лукашенко о необходимости быть осторожными с вливаниями денег в экономику очень похожи на то, что говорил недавно новый премьер Александр Турчин. «Сегодня в правительстве и Нацбанке работают достаточно компетентные люди, которые понимают все вызовы и риски. Задача — сбалансированный экономический рост», — уверял последний. Однако вряд ли у главы правительства, как и у любого другого чиновника, есть достаточное влияние, чтобы убедить политика в необходимости проводить ту или иную экономическую политику.
По сути Александр Лукашенко и сам это признает, когда говорит, что у Нацбанка «нет станка, станок у меня вон стоит за кабинетом, он уже заржавел». Это говорит о том, что вряд ли регулятор под руководством Романа Головченко сможет противостоять требованию политика однажды этот самый станок включить.
— Нацбанк де-юре никогда не был независим, де-факто можно философски порассуждать про времена Каллаура с 2017 по 2020 год. Так что Александр Лукашенко не лукавит [когда по сути признает, что он управляет печатным станком]. Главу Нацбанка назначает он, и тот абсолютно зависим от него. Если бы у нас в стране и был бы кто-то независимый, то на него всегда найдутся силовики, — говорит Лев Львовский.
В истории Беларуси не один раз бывало такое, что Нацбанк не мог противостоять требованиям Лукашенко вливать чрезмерные ресурсы в экономику ради политических целей. Наиболее яркий пример — период, когда структурой управлял Петр Прокопович. Спустя годы Лукашенко признался: «Никому ничего не говоря, мы, конечно, деньги подпечатывали <…>, тогда я отдал распоряжение председателю Нацбанка Петру Петровичу Прокоповичу: где не хватит, будем печатать».
Есть ли признаки накачивания экономики деньгами?
Лев Львовский говорит, что пока нет явных признаков того, что в беларусскую экономику вливают чрезмерное количество денег. Но он отмечает, что некоторые показатели, за счет которых это стало бы заметно практически сразу, сейчас недоступны.
— Первым признаком чрезмерного вливания денег была бы инфляция. Но у нас этот показатель увидеть нельзя, потому что она ограничена административным контролем цен, — говорит экономист.
В свою очередь, если чиновникам приходится искусственно сдерживать цены, то уже это само по себе говорит о перекосах и проблемах в экономике. Будь инфляция естественной, например, в размере 5%, то регулировать ее теми методами, которые выбрали в правительстве, не было бы необходимости. Это одна сторона вопроса. А другая заключается в том, что и само регулирование привело к дополнительным трудностям, в первую очередь для бизнеса.
— Административный контроль цен давит [на экономику]. Есть сектора, где проблемы более ощутимые. Как видно из публичной статистики, это проблемы в ритейле. Он же является лидером по банкротствам. Это будет иметь долгосрочные последствия. Во-первых, часть беларусских ритейлеров не справились с ситуацией и на их место начали заходить российские. Во-вторых, у нас падает конкуренция в торговле, соответственно, когда цены отпустят, они будут еще выше. Также большие проблемы у аграриев. Чем дольше это будет продолжаться, тем ситуация будет хуже. Дело не в том, что никто в мире не додумался, как победить рост цен, а Александр Лукашенко и МАРТ — додумались. Люди и раньше до такого додумывались, но как показывает практика, это приводит к плачевному состоянию экономики и более высокой инфляции потом из-за монополизации рынка теми, кто не разорился.
